А вот еще случай был

(дню ВМФ посвящается)

В те славные времена, когда ВИИЯ был действительно уникальной кузницей уникальных кадров (в хорошем смысле), его выпускники были нарасхват в самых разных структурах и ведомствах. Покупатели, как называли представителей кадровых органов, начинали отбор задолго до выпуска и пасли подопечных плоть до приказа о назначении. На торжественном построении по случаю окончания Института в одном строю стояли новоиспеченные лейтенанты в самой разной форме одежды – общевойсковой, военно-морской, пограничной и т.д. Не хватало только черных плащей и кинжаловJ

Один из моих однокурсников получил назначение на флот и на выпуске стоял с кортиком, гордый неимоверно от сияющих якорей на пуговицах и тоненьких нашивок на рукавах того, что «сапоги» и прочие «пиджаки» называют кителем, не понимая, что это есть тужурка! По прибытии в Севастополь лейтенанта Б. поселили во флотском офицерском общежитии, где он немедленно был подвергнут обструкции – настоящие военные моряки искренне не понимали, как можно получить кортик и нашивки (т.е. принадлежность к плавсоставу) просто так, без соответствующей подготовки, знаний и навыков? Над Б. начали откровенно, но беззлобно издеваться, поскольку он давал к тому повод каждые две минуты – то непрестанно спрашивал, что означает тот или иной флотский термин, вызывая неподдельное изумление, то путался в уже объяснённом материале и тем самым вызывал дикий хохот.

Лейтенант Б. был назначен в разведуправление штаба ЧФ, где ему сказали, что совсем скоро планируется выход в Средиземку на пару месяцев и он включен в состав походной группы. Уже через несколько дней его переселили на корабль, на котором предстояло выйти на боевую службу и Б. начал осваивать матчасть – все эти юты, кубрики, склянки, камбузы и гальюны. Получив в секретке толстенный справочник Джейнс по флотам НАТО, он принялся его штудировать, предвкушая, как он первым опознает по силуэту вражеский авианосец за Х кабельтовых. За сколько именно, он еще точно не решил, но в душе рассчитывал услышать по громкой связи что-нибудь типа «Носовые – товсь!», ну а потом награждение и все такое…

За день до отхода на корабль прибыл с инспекцией командир отряда, который хотел лично посмотреть хозяйство и убедиться, что все в полном порядке и к походу все готовы. Наш лейтенант находился в своей каюте, когда после одиночного требовательного стука внутри возник человек в кремовой рубашке с расшитыми золотом погонах – на них чернела одинокая звезда в черном обрамлении лучей. Лейтенант Б. был застигнут врасплох – он никак не ожидал, что заместитель командующего Черноморским флотом ВМФ СССР решит зайти к нему в норку. От неожиданности Б. подскочил и больно ударился головой о переборку. Времени застегнуться не было, проверяющий внимательно смотрел на него и явно выжидал – из-за его спины виднелись головы сопровождающих – все сплошь флотоводцы заслуженные, отдавшие службе не один десяток лет.

Лейтенант Б. тоскливо оглядел конуру и понял – бежать некуда. Но он вспомнил, чему его учили в ВИИЯ – не допускается отдание воинского приветствия без надетого головного убора. А по прибытии старшего воинского начальника военнослужащий обязан представиться. Мысли эти в доли секунды промелькнули в его голове и трансформировались в команду нервных окончаниям и лицевым, а также некоторым другим группам мышц – вытянувшись по струнке, он бодро начал доклад: «Товарищ….». В ВИИЯ адмиралов не было, но были разные генералы – от генерал-майора до генерал-полковника. Пару раз Б. видел, правда – издалека, даже Маршала Советского Союза А. Гречко, когда он приезжал на Волочаевскую. Но это было все не то. За время общения с военно-морскими выпускниками в общаге Б. твердо уяснил, что майор на флоте называется капитаном 3-го ранга, а капитан – капитан-лейтенантом. До адмиральских званий они дойти не успели, и теперь Б. судорожно соображал, кто перед ним. Вошедший поднял брови – ситуация становилась нестандартной. Сообразив, что у непрошенного визитера всего одна звезда, но он, похоже, большая шишка (но почему без лампас – предательски вопрошало другое полушарие?), Б. завершил доклад: «Товарищ адмирал-майор, лейтенант Б!» Сказано это было громко, четко и с подобающим моменту достоинством. Лицо вошедшего покраснело и он обернулся к сопровождающим – те мгновенно стали ниже ростом, но тут сбоку возник командир корабля, на борту которого все происходило – «Это шпак, трищ контр-адмирал, толмач. Только вчера прибыл. Включен в экипаж шифровкой из Главного штаба». Контр-адмирал повернул голову внутрь, посмотреть еще раз, не померещилось ли ему. За это время Б. успел застегнуть верхнюю и нижнюю пуговицы и надеть пилотку, а также приложить к ней руку и торжественно застыть, сверля глазами в знак готовности исполнить любой приказ Родины. Комиссия удалилась, командир корабля не забыл при этом заглянуть в кубрик и показать Б. кулак размером с кнехту на крейсере «Аврора».

Как потом рассказывали, первым желанием замкомандующего было вызвать начмеда флота и провести тщательное обследование пациента, явно желающего списаться «по дурке». Когда выяснилось, что заменить Б. некем и он таки пойдет в этот поход, контр-адмирал взял с командира корабля расписку о личной ответственности, после чего последний прямо заявил Б., что лично выбросит его за борт, если он еще раз только подумает учудить что-либо подобное, и спишет все на шторм, пришельцев и метеоритный дождь.

Поход прошел без замечаний. Ни одного авианосца супостата Б. так и не опознал, хотя при проходе Босфора радостно указал на проходивший встречным курсом контейнеровоз под флагом неизвестно чей страны – «Ой, смотрите, какой большой плывет!». После этой фразы лейтенанту Б. было ясно дано понять, что ему необходимо серьезно подумать о смене профессии.

О самой профессии. На обратном переходе Б. долго веселился, выяснив, что в ВМС США царит такая путаница со званиями, что в сравнении с ними он – просто Нельсон. Особенно его позабавило наличие rear admiral upper half и rear admiral lower half. «Ну не идиоты?» - в стиле Михаила Задорнова вопрошал новоиспеченный мореман. - «В простейший вещах путаются, азов не понимают!».

Это был первый и единственный выход в море в составе боевого соединения ВМФ СССР нашего героя. Уже через полгода его перевели в Подмосковье, где флотских частей и учреждений не меньше, чем на океанских берегах. Там он и дослужился до капитана 1 ранга (полковника, по сухопутному), и даже получил медаль Ушакова. Говорят, хотел еще получить знак «За дальний поход», но официально не дали. Добрые люди дали ссылку на сайт, где можно такой знак купить, а также орден Нахимова и любой другой, но это не то, рассудил он, да и денег жалко – не такая большая пенсия у капраза, чтобы себе ордена да медали покупать. Ну и за идею, понятно, обидно. А как приятно, сидя у камина, собрать у себя внуков с племянниками внучатыми и начать: «Вот был случай у нас в Дарданеллах…».